Реализация - Страница 30

Силь с готовностью туроператора принялся расписывать достоинства и историю поселения с гордым названием Мидлтаун. В этнической принадлежности Мидлтауна Талик не ошибся. Зато узнал много нового. Оказалось, что попаданцев из России в Мутном Месте сейчас большинство, потому что родная страна пока не перестала быть самой читающей, а заодно и пишущей. Народ по инерции читал много и, невзирая на расплодившихся графоманов, испытывал пиетет к печатному слову, даже если сам в большинстве своем выражался непечатными. Но этот несомненно радостный факт не исключал наличия в Мутном Месте попаданцев из других стран, которые "попадали" в меру своего разумения. Некоторую их часть масса российских попаданцев вытеснила на окраины. Мидлтаун как раз и был обиталищем переселенцев.

Первые читатели-почитатели жанра "Мэри-Сью-попаданка" и "Марти-Сью-попаданец", происходили из того самого края, где этот жанр зародился. Американцы наслаждались численным преимуществом и прелестями средневековья не так уж долго - лет тридцать или около того. Вскоре их стали теснить японцы, которые привнесли в тему то, что слегка попортило Соню, доведя её до состояние Силя. Но зато потом... Потом американцы поняли, что страшная холодная страна, в которой есть жуткая Сибирь и ГУЛАГ, сильна не только боеголовками.

Бывшие поборники демократических принципов теперь могли только кусать локти от досады: их соотечественники уже давно читало или комиксы или ничего, и большого притока попаданцев из Америки не предвиделось. Численность американского населения застопорилась, а вот россиян - неуклонно возрастала, что породило в некотором роде конфликт. Американцы сначала хорохорились, потом попытались объединиться и навести мосты с японцами. Но у последних было столь характерное попаданство, со склонностью сделать харакири своему ближнему, что союз, чисто номинальный, так и не окреп и вскоре распался. А потом и вовсе переродился в союз с врагом, причем уже не номинальный.

В первые годы все выглядело для бывших американцев не так уж страшно: из самой читающей страны "наиболее вероятного противника" массово хлынули толпы попаданцев всех мастей. Ожидалось, что как резко хлынули, так резко процесс и остановится вместе с интересом публики к жанру. Но уже очень скоро любого супер-героя попаданца, оснащенного мечтой спасти мир и завести американские порядки, гоняли по улицам городов рыцари с мечами, посыпали едкими порошками знахарки потрясающей магической силы, кусали злые сибирские оборотни и били не менее злые московские и питерские демоны. В том, что их следует гонять, Талик, как московский демон, не сомневался. Ведь до чего додумались, гады!

"Гады", получившие высшее голливудское образование по истории, решили, что раз их давят числом, то они возьмут умением: покажут отсталому народу, что такое комфортный образ жизни и двинут вперед прогресс в Мутном Месте. Спасители человечества попрали средневековый антураж, в надежде соблазнить беглецов из холодной страны духом американских прерий. В результате появилась пара городов никак не вписывающихся в правильное понимание попаданской реализации. Из комфорта в них имелись дома "а-ля Дикий Запад", салуны, а в номерах над салунами - ванны-бадьи, что как бы свидетельствовало о гигиене и цивилизации. На этом американский прогресс застопорился, равно как и постройка "железной" дороги с деревянными рельсами. Чтобы двинуть прогресс чуть дальше требовались кольты... хотя бы один. Но сделать его было не из чего, а жители продвинутой реальности такие заказы не принимали.

Российские же попаданцы не понимали на кой им тут воплощенный реализм киношек, которые они смотрели в розовом детстве. Тем более непонятными являлись эти дощатые сборно-щелевые строения, которые непритязательные американцы называли домами. А уж их "ванны" без душа... Каждый российский попаданец знал, что такое баня, или уж на крайний случай - сауна. Плескаться в непроточной воде россияне считали зазорным и предпочитали по-прежнему окатиться водой после баньки. Салунного веселья в голливудском стиле любители медведей и матрешек тоже не поняли. В салунах, если туда заваливались россияне, никто не помышлял о дебоше с битьем бутылок и вылетом через распашные дверцы. Вылетали в таком случае только сами аборигены декоративных городов - ни один отечественный попадан не терпел бессмысленного убоя полки со спиртным.

Обычно, после посещения "сауны", где употреблялось немереное количество всего, что горит, бывшие жители морозной страны временно перевоплощались под воздействием выпитого и шли "на игру". Ролевиков среди российских попаданцев было предостаточно, и они применяли свой опыт на практике. Городок окружался российскими попаданцами всех мастей и начинался ночной штурм, который успешно заменял истосковавшимся по развлечениям попаданцам кино и новогодние выступления юмористов по телевизору.

Единение российских попаданцев в порыве развлечься было столь качественным, что нарушало законы всех жанров. Вампиры очень задорно показывали "америкосам" сиквел к "Дракуле": лезли в окна домов, причем вместе с оборотнями. Оборотни изображали непременную для каждого Дракулы волчью стаю сопровождения. Рыцари и воители снимали сверкающие доспехи, брали на манер былинных богатырей дубины и громили салуны, предварительно убрав оттуда все, чем потом отмечалось окончание игры. Эта богатырская забава называлась борьбой за качественное строительство. Особо продвинутые маги колдовали в патриотическом стиле, запуская фаерболы в виде красного петуха, и очень веселились, глядя на местных жителей, которые пытались сбить безвредное, на некоторое время, пламя полотенцами. Не успеют - загорится же! Демоны ловили по улицам разбегающихся от вампиров и оборотней мэри-сьюшек на предмет потискать. Поймав, активно тискали и руками и крыльями, ведя личный счет на трофеи. Поскольку трофеем назначалась одежда пойманной сьюшки, обнаженная визжащая женская натура придавала игре особый колорит. Наглые российские ельфы и дроу мазались глиной и травяным соком, втыкали себе в волосы перья и успешно играли в индейцев, окружая городки по периметру. Они демонстрировали свою меткость, отстреливая каждого америкоса, который рисковал убраться из города во время нашествия.